От лотка до молотка. Книга о торгах. История и практика проведения публичных торгов - Вальтер Ваганович Аваков

но и противодействие со стороны российского боярства и аристократии. Массовые побеги распространились по всей стране. Причем бежали не только крестьяне, но и их господа. Царским указом долги, числившиеся за беглыми крестьянами, автоматически переходили в разряд личной задолженности владельцев беглецов. К концу 1709 г. стало ясно: недоимки настолько велики, что собрать их не представляется ни малейшей возможности. И тогда впервые в России была объявлена налоговая амнистия, все прежние недоимки прощались. Взысканию подлежали налоги только за 2 последних года.

В то же время Петром I был принят ряд мер, обеспечивающих равномерную раскладку налоговых тягот. Новой реформой вводились прямые налоговые сборы с каждой дворовой души. Для этого и происходила подушная перепись мужского населения. Все население независимо от возраста вносилось в ревизские сказки, куда включалась информация об именах владельцев дворов с указанием возраста и членов его семьи. Женское население включалось в сказки, но не учитывалось в сводных таблицах. Помещичьи крестьяне должны были платить «по 8 гривен с персоны» (т. е. по 80 копеек) в год, а государственные крестьяне и посадские люди (городское население) — по 40 копеек с души (взамен помещичьих доходов). Причем в действительности размер подати был еще выше, так как душа мужского пола была не реальной единицей, а счетной, поскольку подушная подать взималась со всего мужского населения от грудных младенцев до глубоких старцев и даже с давно умерших, но числившихся в живых в ревизских сказках. После уплаты подушной подати другие поборы не взимались. На протяжении следующих 50 лет именно подушный налог составлял половину всех бюджетных доходов Российской империи.

Поэтому понятно, ради какого куша, а точнее, откатов от этого куша старались денно и нощно воеводы с дьяками.

Когда Петру I доложили результаты первой переписи 1710 г., он сначала даже не поверил в подобное катастрофическое сокращение податных дворов, которое ставило его перед фактом возможного резкого сокращения государственных податей. А потом он просто рассвирепел, потому что количество податных дворов оказалось намного меньше по сравнению с переписью, проведенной его отцом Алексеем Михайловичем в 1678 г. Получалось, что за прошедшие со времени предыдущей переписи 30 лет численность податных хозяйств сократилась почти на 20 %! Петр с негодованием отверг результаты переписи 1710 г. и приказал принимать подати по книгам 1678 г. Но дело, как все понимают, этим не кончилось.

Петр послал во все уезды своих гвардейцев из Преображенского и Семеновского полков, которые взяли под арест всех дьяков и воевод. Конечно же, выяснилось, что те за взятки и откаты не указывали в ревизиях целые деревни, села и даже небольшие города! В пылу мздоимства от ревизии укрыли почти 2 миллиона крестьян! Петр сместил все ворье с должностей, арестовал и показательно казнил. Должности воевод и дьяков он отменил, устроив вместо приказов коллегии. Одновременно приказал в течение 1716–1717 гг. произвести новую перепись, известную под названием «Ландратская» (по имени должностных лиц, поставленных во главе губерний), результаты которой, впрочем, тоже оказались неудовлетворительными.

Тогда указом Петра I от 26 ноября 1718 г. было принято решение о проведении новой ревизии, основанной уже на новых принципах учета населения: «Взять сказки у всех (дать на год сроку), чтобы правдивые принесли, сколько у кого, в которой деревне душ мужеского пола…» Составленные подобным образом списки (сказки) были собраны лишь через 3 года, а затем в течение следующих трех лет были подвергнуты строгой ревизии. В 1722 г. по ревизским сказкам насчитали 5 миллионов податных душ. Тогда же и приступили к исполнению второго пункта того же указа — «к раскладке войска на землю», т. е. к расписанию полков по душам, которые должны были их содержать. И это была новая беда: раскладчикам велено было предварительно проверить душевые сказки.

Началась вторичная ревизия сказок, и она открыла огромную утайку душ, доходившую в иных местах до половины наличных душ. Руководствоваться при разверстке полков по душам первоначально сосчитанной «сказочной» цифрой в 5 миллионов стало невозможно. По установлению этих фактов прошла новая волна арестов и казней. В результате Петр I все-таки добился нормальных цифр, и после всех ревизий оказалось, что население Российской империи составляет не менее 15,7 миллиона подданных (там были свои сложности учета и допуски при пересчете) и уступает в Европе по численности только Франции (около 20 миллионов). По подсчетам советского историка Я. Водарского, численность мужчин и детей мужского пола выросла за 1678–1719 гг. с 5,6 до 7,8 миллиона. Таким образом (принимая число женщин примерно равным числу мужчин), общая численность населения России за этот период выросла с 11,2 до 15,6 миллиона человек.

Так что цифры в переписи скачут не по причине убытия населения из-за нечеловеческих условий петровских реформ, а исключительно по причине взяток и откатов при проведении переписи и лукавого составления ревизских сказок воеводами и дьяками.

А 2 миллиона крепостных крестьян, которые «нашлись» после государева сыска, Петр I отобрал у жадных помещиков и освободил, объявив их казенными (т. е. государевыми) работными людьми, которых он приписал к 205 мануфактурам, фабрикам и заводам (из них 69 предприятий были металлургическими (около 34 % общего числа предприятий), 32 — текстильными (17 %), 23 — лесопильными (11 %), 17 — пороховыми (8 %), 10 — по выработке стекла и изделий из него (5 %) и 6 — писчебумажными (3 %)). В результате этого в 1-й половине XVIII в. Россия стала единственной страной в Европе, где крупное (!) промышленное производство получило наибольшее развитие. Именно эти 2 миллиона крестьян, отнятых царем у жадных помещиков, и подняли российскую промышленность, трудясь на предприятиях Бориных, Лушниковых, Култыгиных, Акиневых, Томилиных, Рюминых, конечно же, Демидовых и прочих «новых русских» промышленников петровского времени.

Кому война, а кому мать родна

Последний полномасштабный откат, стратегически спроектированный и разыгранный как многоступенчатая комбинация, погубил Российскую империю, не оставив от нее камня на камне. А начиналось все достаточно банально — с недостатков планирования и управления.

Несмотря на взрывной рост новых технологий (например, железнодорожного транспорта) и оживление всех сторон общественной жизни, Россия конца XIX и начала ХХ в. все-таки оставалась аграрной страной. В остальных областях промышленности наблюдалось не столь активное и поступательное движение, поскольку политическое и социально-экономическое развитие России во 2-й половине XIX в. было скачкообразным и, как маятник, шарахалось от реакционных шагов к прогрессивным и обратно. И на это тоже были свои причины. Невеселые последствия Крымской войны 1853–1856 гг. подвигли Александра II на многочисленные реформы, основным итогом которых стала отмена крепостного права в 1861 г. Его реформы продолжил Александр III. Но попробуйте реформировать и успешно развивать страну размером в полконтинента, не скатываясь в полицейские преследования инакомыслящих и тотальную чиновничью зарегулированность всех процессов, когда в этой стране с периодичностью раз в 15–20 лет убивают правителя, да еще и реформатора! А в промежутках между этими малоприятными событиями на обоих царей было совершено порядка 10 покушений (т. е. примерно по одному покушению каждые 4 года). В таких условиях любая страна не сможет нормально развиваться, а с Россией, как всегда, отдельная история!

Согласно переписи населения от 1897 г.